ПРЯМОЙ ПУТЬ
Экскурс:
МНЕНИЯ:
.
Цитата:
В Ингушетии Цороевы носят фамилии Цороевы, Мякиевы, Дзейтовы, Ганижевы, Берсановы, Хашиевы, Зангиевы, Бесаевы, Татиевы, Гайтукиевы и т.д., всего несколько десятков фамилий. По преданиям почти все Цороевы произошли от трех братьев – Дзейта, Ганыжа и Баса. Ниже приводим генеалогию Мякиева Мусы Ахмедовича, 1969 г.р., жителя ст. Нестеровской:
…
Ї
Бешк
Ї
Тоштеркх
Ї
Мяк
Ї
Хаз
Ї
Биморз
Ї
Тигал
Ї
Махьмад
Ї
Ахьмад
Ї
Муса
Генеалогия рода Мохлой (фамилии: Дударовы, Антошкиевы, Махлоевы, Бузуртановы, Дзейтовы, Нагоевы, Овсажевы):
Инал Дудар® Элда (переселился вУрус-Мартан)
(от Инала происходят осетинские Дударовы)
Ї
Ита
Ї
Беклар
Ї
Буза
Ї
Маркъилг
Ї
Пхьагилг
Ї Ї
Пхьар Бакъилг
Ї Ї
Бугуч Бузуркъ
Ї Ї
Элда Бизи
Ї Ї
Доалакъ Биймарза
Ї Ї
Бекбот Муса-Хаджи
Ї Ї
Джантмар Мурдал
Ї Ї
Сейт Махьмад
Ї Ї
Бексолт Салман
(1948 г.р., живет в. Кантышево, по ул. Совхозной).
Ї
Башир
(1937 г.р., живет в с. Кантышево по ул. Совхозной).
В современной исторической науке утвердилось мнение о том, что, в период татаро-монгольского нашествия чеченцы покинули равнины к северу от Терека и даже Сунжи и бежали в горы. Нисколько не оспаривая факт их отступления вглубь горных теснин, нельзя не сказать о том, что такая упрощенная и односторонняя интерпретация демографических процессов, имевших место в Чечне в монгольский период, далеко не соответствуют исторической действительности. Более того, искажение чеченской истории касалось не какого-то определенного периода, а носило постоянный и глобальный характер. Применительно к XIII-XVI вв. оно выражалось в попытках представить демографическую ситуацию в Чечне того периода таким образом, что в течение трех столетия чеченцы были совершенно оторваны от равнины, и что начало их реконкисты относится только ко 2-й половине XVI в. Одновременно обосновывалась идея о том, что появление русских каказов на берегах Терека, Сунжи и даже Аргуна предшествовало движению горцев с гор на север.
Грозненский археолог В.Б.Виноградов попытался даже связать терских казаков с бродниками Х в. н.э., хотя славянское происхождение последних не доказано и вряд ли будет доказано. Отсюда делался далеко идущий вывод о том, что основной причиной Кавказских войн явилось посягательство горцев на ранее не обитаемую, но давно уже освоенную русскими территорию, т.е. речь шла о пресловутом «горском экспансионизме». Вряд ли есть необходимость доказывать, что все попытки представить терских казаков в качестве первопоселенцев побережья Терека и Сунжи являлись скрытой формой русской территориальной экспансии и приводили только к разжиганию межнациональных противоречий.
Исторические факты неопровержимо свидетельствуют о том, что в период монгольского нашествия чеченцы, хотя и утратили политическую инициативу и ведущую роль на равнине, тем не менее, продолжали жить в обжитых ими местах и поддерживали тесные связи с новыми насельниками края. «На правом берегу Сунжи, у впадения ее в Терек, - читаем мы у археолога М.Ошаева, - на протяжении VIII-XIV веков (а возможно и в XV в. н.э.) существовало очень крупное поселение. Жители поселения относились к предкам современных вайнахов. Об этом неопровержимо свидетельствует гудермесская керамика, содержащая в себе глубоко местные традиции гончарного производства, прослеживаемые еще в памятниках местного населения эпохи бронзы…» Исследовав Гудермесское городище, М.Ошаев делает вывод «Судя по собранному материалу, оно, несомненно, пережило бурный XIII век, татаро-монгольское завоевание и существовало в плоть до конца XIV в. Это лишний аргумент против утверждения о том, что после татаро-монгольского нашествия вайнахские племена поголовно покинули свои насиженные места на плоскости и на целые века удалились в горы... Гудермесское городище свидетельствует, что вайнахи и во время татаро-монгольского владычества продолжали на плоскости свою полнокровную жизнь и интенсивную хозяйственную деятельность».
Как считают и другие ученые, еще в XIV в. чеченцы вновь активно заселяли берега Терека и Сунжи. Одновременно они начали освоение Терско-Сулакского междуречья, где издревле жили их соплеменники-аккинцы. Надо полагать, что уже в тот период движение чеченских племен на восток современной Чечни было довольно активным. Об этом можно судить по тому факту, что уже в конце XIV в. один из предводителей чеченцев Янбек и его сын Майда в союзе с дагестанским правителем – шамхалом Казикумухским, сумели нанести ряд ощутимых ударов по вторгшимся на Кавказ войскам среднеазиатского завоевателя Тимура. Освоение же ими сопредельных с Дагестаном территорий продолжалось вплоть до XIX в. Временами роль чеченцев на этих землях ослабевала, и тогда этим стремились воспользоваться более сильные соседи. Так, в конце XVI в., после после убийства влиятельного чеченского князя ШИХ-Мурзы Окуцкого и распада Окоцкого (Аккинского) владения в засулакской зоне вместе с подвластными ему кабардинцами и кумыками укрепился один из сыновей Тарковского шамхала – Султан-Мут. Вскоре на зпадном берегу Сулака у выхода реки из Салатавских гор была заложена деревня Эндри, в которой совместно проживали кумыки, чеченцы и другие горцы. После смерти в 1634 г. Султан-Мута дети его жили еще в Эндри, но внуки и правнуки, разделившись, основали в XVII-XVIII вв. аулы Аксай, Костек и Кази-Юрт на Сулаке. Это и были три главных поселения кумыков севернее реки Сулак. В 1651 г. кабардинский князь Муцал переселил из Эндерийского владения часть тюркоязычных брагунцев к берегам Терека, заложив селение Брагуны. В XVIII в это селение имело смешанный состав населения вследствие переселения сюда чеченцев и находилось в политических границах Чечни.
На протяжении всего XVIII в. чеченское население Терско-Сулаксого междуречья продолжало пополняться за счет ичкеринцев, карабулаков и ламаккхинцев. Говоря о заселении этих земель чеченцами, профессор П.И.Ковалевский писал, что они, чеченцы, «мало-помалу стали спускаться с гор и постепенно занимать под свои аулы Кумыксую плоскость. Так образовался целый ряд аулов от Качкалыковского хребта и чуть не до Кизляра по Тереку, образуя Качкалыковскую Чечню». В то время как одна часть чеченских племен осваивала восточные районы современной Чечни, другая их часть двигалась на запад, по междуречью Терека и Сунжи, на берега Фортанги и Ассы. Освобожденеие чеченцами равнин по Сунже и Тереку от иннонациональных феодалов еще на начальном этапе чеченской реконкисты, позволило чеченцам-орштохоевцам во второй половине XVIII в. начать освоение территории в нижней части Фортанги и Ассы. В тот период в верхней части бассейна р.Ассы располагались ингушские (галгай) селения, а по р.Архми жили ингуши-фаппинцы, граничившие в нижней части ущелья с джераховцами. Иногда к орштхоевским владениям относили территорию, расположенную между рр. Фортангой и Шалажи, однако, как подчеркивают некоторые ученые, еще в 1762 г. там располагались только пастбища горных чеченцев. Но ужу с 80-х годов XVIII в. эта территория заселяется выходцами из Ичкерии и Аргунского ущелья, а также аккинцами, ялхороевцами, галайцами, нашхоевцами, мержоевцами и другими чеченскими племенами. Речь, конечно, шла не о «внешней», а о «внутренней» колонизации. В конце XVII в. начинается, а с начала XVIII в. усиливается процесс переселения с гор на равнину ингушей. Они мигрируют на запад, по ущельям р.Терек (на север, через ущелье реки Ассы их не пускали на плоскость карабулаки). Ингуши заселили предгорья Тарской долины (с.Ангушт извечтно уже не позднее конца XVII в.) по берегам реки Камбилеевки.
С 1762 г., после отступления на запад кабардинских племен, населивших с XVII в. берега рр. Сунжи, Камбилеевки, Назрани и Эндерписа, и перехода этой территории под контроль более сильных тогда чеченских обществ создаются благоприятные условия для переселения орштхоевцев дальше на север. Уже к 1772 г. они основали низовья р.Ассы и местность Карасу-Яндырь, где основали с чеченцами селения Большой и Малый Яндырь (ныне территория современного Назрановского района). Территория по реке Сунже, вверх от Яндырки к 80-м годам XVIII в. была еще не заселена, но где-то с этого времени можно вести отсчет ее освоения вплоть до берегов р.Терек и пределов Малой Кабарды.
В 1785-1791 г., в период движения имама Мансура, чеченцы содействовали возвращению своих союзников малокабардинцев к верховьям р.Сунжи, по соседству с ингушами, что вызвало, однако, протест последних. Но еще раньше, в 1783 г., царская администрация спровоцировала конфликт между чеченцами и ингушами за обладание плоскостью севернее Тарской долины (в районе Владикавказа). Захват ее чеченцами заставил ингушей обратиться за помощью к русским властям. Воспользовавшись этим, русское командование в 1784 г. заложило крепость Владикавказ на северной границе ингушских земель, якобы для защиты их от набегов соседей. Тем самым Россия взяла под свой контроль дорогу, связывающую Северный Кавказ с Закавказьем, и получила возможность держать ингушей и осетин под своим контролем.
До окончания войны царизма с силами имама Мансура в документах не зафиксированы какие-либо передвижения ингушей на новые земли. На это указывает доклад генерала Гудовича Екатерине II в 1791 г.: «В соседстве с Малою Кабардою, в верховьях Сунжи, обитает горный народ карабулаки, а позади его ингуши». Нет упоминания о назрановских ингушах и у Клапрота, побывавшего здесь в 1807 г.
Судя по некоторым источникам, переселение ингушей в местность Назрань происходило в начале XIX в. Оно было осуществлено с согласия и под покровительством чеченцев и их союзников кабардинцев. На это указывает рапорт коменданта крепости Владикавказ генерал-майора Дельпоццо генералу от инфантерии Булгакову 13 июня 1807 г.: «…по собранным мною достоверным сведениям, следующее свидетельство является справедливо: ингушский народ, хотя и имел жительство свое в окружности сей крепости (Владикавказ, - Авт.) не в дальнем расстоянии,…но совершенно верен к Российскому правительству…никогда не был…, потом войдя в теснейший союз с кабардинцами и чеченцами, переселились все на место, именуемое Назрань…, приняли от них мулл, построили мечети, приступили к исповеданию Мухаммеданского закона и обязались как чеченцам, так и кабардинцам по условию платить подати».
Население Назрани быстро росло. По данным 1810 г. в ней и в Тимурковой деревне близ Владикавказа насчитывалось уже 866 дворов. Восточнее Назрани располагалось селение Яндыри, в которой насчитывалось 80 дворов чеченцев-орштхоевцев и подселившихся к ним позднее ингушей. Южнее Яндыри находилось селение Галашки, основанное представителями чеченского тайпа Галай, переселившимися сюда из Галанчожа. Совместными поселениями чеченцев и ингушей было селение Верхий Алкун, селение же Фалхан было основано выходцами из чеченского селения Акки. Необходимо добавить также, что родоначальники ингушских фамилий Ахриевых, Льяновых, Боровых, Хаутиевых, Бузуртановых (насыр-кортовских), Чаниевых, Бекботовых, Нагадиевых, Дударовых и некоторых других являлись чеченцами.
В зону чеченской внутренней колонизации в начале XIX в. вошла и территория современного Малгобекского района, которая считалась тогда частью Малой Кабарды. Дело в том, что где-то в 1819 г. генерал А.П.Ермолов передал около 100 тыс. десятин чеченских земель по правобережью Терека в собственность полковника Бековича-Черкасского, кабардинского князя по происхождению. В 1822 г. на этих землях Бековичей-Черкасских возникло чеченское селение Пседах (Доьлак-Юрт), несколько позднее были образованы аулы Кожаков и Мизи-юрт. Кроме того, чеченцами и кумыками было основано селение Магомет-Юрт (станица Вознесенская), совместным поселением чеченцев, кумыков и кабардинцев стало селение Кизляр. Поселения чеченцев появились также северо-восточнее современного города Малгобека.
Вплоть до последней четверти XIX в. большая часть русских и зарубежных исследователей продолжала называть чеченцев и ингушей общим именем «чеченцы». Все наиболее авторитетные кавказоведы XVIII – XIX вв. (Гюльденштедт, Паллас, Клапрот, С.Броневкий, В.Пото, П.Услар и др.) всегда подчеркивали этническое единство чеченцев и ингушей, говоря, что «жители обоих концов Чеченской плоскости свободно понимают и говорят друг с другом, за исключением разве джераховцев, говорящих весьма измененным языком». Такого же мнения был Башир Далгат, озаглавивший свою основополагающую работу о вайнахах – «Пероввобытная религия чеченцев», - хотя писал исключительно на материалах ингушей (джераховцев и феппиев). Первый чеченский просветитель, писавший на русском языке, Умалат Лаудаев назвал свою обобщающую статью, включающую сведения и об ингушах, «Чеченское племя», а ингуш Чах Ахриев опубликовал сугубо ингушское этническое произведение под заголовком «Из чеченских сказаний».
Этнический состав чеченского народа видный дореволюционный кавказовед В. Потто определяет следующим образом: «Чеченцев обыкновенно делят на множество групп или обществ, давая им имя рек и гор, на которых они обитали, или от значительных аулов, обнаруживавших влияние на другие. Таковы Алдынцы, Атагинцы, Назрановцы, Карабулаки, Джерахи, Галгаевцы, Мичиковцы, Качкалыковцы, Ичкеринцы, Ауховцы, и проч.». По мнению К.Гана, ингуши и кисты – это два племени чеченцев. К чеченцам причислял ингушей академик А.П.Берже, А.Висватов, говоря о жителях ингушского селения Гвилети, писал в 1865 г., что они «… суть выходцы из Кистинского ущелья и принадлежат к чеченскому племени». Эта же мысль была выражена автором XIX в. в газетной статье «Гулетовцы»: Присматриваясь к жизни наших соседей, - писал он, - мы не находили никакого различия между ними и другими чеченскими племенами ни в языке, ни в костюмах, ни в домашнем быту и обычаях». О единстве чеченцев и живущих в Грузии бацбийцев писал 1849 г. председатель этого народа Иван Цискаров, говоря, что они «суть кистинского происхождения…, язык их кистинский или, что совершенно все равно, чеченский».
Обособление племен, составивших впоследствии ингушскую народность, от других чеченских племен, по-видимому, началось на рубеже XVII – XVIII вв.и ускорилось в период Кавказских войн, когда ингуши, в отличие от чеченцев (принимавших активное участие в войне с Россией), относились к категории так называемых «мирных» горцев.
Во второй половине XVII в. в русских источниках впервые появляется этноним «чеченцы», этноним «ингуши» впервые встречается в 40-х гг. XVIII в., а затем упоминается в трудах И.Штелина в 1170 г. и академика Георги в 1776 г. Формирование же собственно ингушской народности, в основном, завершилось в конце XIX – начале XX вв., но даже в переписи 1897 г. ингуши были еще названы одним из чеченских племен. Последние попытки восстановления этнического единства чеченцев и ингушей были предприняты Заурбеком и Дошлуко Мальсаговыми и некоторыми другими деятелями чечено-ингушской национальной культуры в начале 20-х годов нашего столетия.
Таким образом, в исторической и специальной литературе XVIII – XIX вв., а также вплоть до 30-х годов XX в. в качестве общего названия народов, входящих в чеченскую группу кавказской языковой семьи, использовался, как правило, этноним «чеченцы». И только в 30-е годы в научный оборот был введен искусственно созданный термин «вайнах», заменивший ранее утвердившийся в науке термин «чеченцы».
В зону чеченской внутренней колонизации в начале XIX в. вошла и территория современного Малгобекского района, которая считалась тогда частью Малой Кабарды. Дело в том, что где-то в 1819 г. генерал А.П.Ермолов передал около 100 тыс. десятин чеченских земель по правобережью Терека в собственность полковника Бековича-Черкасского, кабардинского князя по происхождению. В 1822 г. на этих землях Бековичей-Черкасских возникло чеченское селение Пседах (Доьлак-Юрт), несколько позднее были образованы аулы Кожаков и Мизи-юрт. Кроме того, чеченцами и кумыками было основано селение Магомет-Юрт (станица Вознесенская), совместным поселением чеченцев, кумыков и кабардинцев стало селение Кизляр. Поселения чеченцев появились также северо-восточнее современного города Малгобека.
Основу ингушской народности, как свидетельствуют исторические данные, составило население таких горных обществ, как: Галгаевское, Назрановское, Цоринское, Джейраховское и Мецхальское, на которых распространилось общее название «rIaлrIaй». Ближайшими сородичами чеченцев, как известно, являются ингуши и бацбийцы. Будучи ветвями одного генеалогического древа, их связывает общность происхождения языка и культуры, а чеченцев и ингушей, кроме того и единая религия.
С древнейших времен вплоть до XVIII в. чечено-ингушские племена четко осознавали свое этническое единство и выступали на исторической арене под общим названием нахче, нахчиматиане, дзурдзуки, сасаны, кисты, мизджеги, чеченцы… Об их языковом и этническом единстве еще в позднем средневековье говорит тот факт, что в языке бацбийцев (тушин), издревле живущих в Грузии, на южном склоне Кавказского хребта, сохранились некоторые общевайнахские черты, характерные для языка-основы до его разделения на чеченский и ингушский.
Чеченцы относятся к автохтонному населению Кавказа. С незапамятных времен живут они на данной территории, занимая обширные пространства Центрального и Северо-Восточного Кавказа по обеим Сторонам Главного Кавказского хребта. Будучи по численности вторым, после Грузии, народом среди родственных им народностей Кавказа, чеченцы всегда находились в гуще тех политических событий, которыми была так богата кавказская история, и не раз случалось так, что именно от них зависела судьба этого решения.
Чеченская народность сложилась в результате союза девяти крупных этнотерриториальных объединений-тукхумов: ЧIаьнтий, Аьккхий, Маьлхий, Нохчмахкахой, Арштой, (орстхой), ТIерлой, ЧIебарлой, Шарой и Шуотой (Шубут), а также отдельных тайпов, общин, не входящих в тукхумы: дишни, пешхой, нашхой, нихалой, зурзакъхой, мIайстой, кей садой, чинахой и др. В состав чеченского этноса вошли также и фамилии, основанные представителями дрйгих народов. Таковыми являются тайпы сувлий, гIумкхий, гIазгIумкхий, чергазий, цадахьарой, къурейший, туркой, куьпчий, ногIий, таркхой и др.
Союз ЧIантий включал в себя общины-тайпы Борзой, БугIарой, Хилдехьарой, Доьрахой, Кхуокхалдой,Хьачарой и Тумсой, располагавшихся в верховьях реки Чанты-Аргун. Тукхум Аькхий объединял в своем составе такие тайпы, как Борчахой, Жевой, ЗIогой, Ноккхой, Пхьарчой, Пхьарчахой и Ваьппий. Одновременно данное общество делилось на ара аьккхий (равнинные аккинцы) и лам аьккхий (горные аккинцы).
В тукхум Маьлхий входили сельские общины БIаьстий, Бiенастхой, Икалчхой, Камалхой, Кхоратхой, Кiеганхой, Меший, Саканхой, Тертхой, ДжIархой, Эрхой и Iомхой.
Тукхум Нохчмахкахой состоял из тайпов БелгIатой, Беной, Билтой, Гендаргеной, ГIордалой, Гуной, Дишний, Зандакъой, ИхIирхой, Ишхой, Курчалой, Сесанхой, ЦIонтарой, Чартой, Чермой, ЭгIашбатой, Энакхалой, Энганой, Харачой, Шуоной, Ялхой, Iаларой и др.
В общество ЧIебарлой входили Дiай, Макажой, Сандахой, Сиккхой и Сирхой.
Тукхум Арштхой, или Орстхой, именуемый в русских источниках обществом карабулаков, объединял в своем составе тайпы Галай, ГIандалой, ГIарчой, Мержой, Мужахой, ЦIечой, Хьевхарой, Белхарой и Мужганхой, а также такие фамилии Ферг-некъи, Оьрг-некъи, Галха-некъи, Виелха-некъи, Булгучаи-некъи и Бока-некъи.
В состав тукхума ТIерлой входили тайпы Боьшни, БIавлой, Жерахой, Кхенахой, МацIархой, НикIарой (Никъарой), Оьшний, Санахой, Шуьндий, Элтпхьарой и др.
Тайпы Кенхой, Ригахой, Химой, Хой, Хьакмадой и Шикъарой объединялись в союз Шарой.
И, наконец, тукхум Шуотой включал в свой состав тайпы Варандой, Вашандарой, ГIаттой, Келой, Маршой, Нижалой, Нихалой, Пхьамтой, Саьттой и Хьаккой.
Среди ученых до сих пор нет единого мнения в отношении этнической принадлежности карабулаков. Между тем, сами они, как и все чеченцы, связывают свое происхождение с местностью Нашха в Чечне и считают себя потомками этноарха чеченцев Турпала-Нохчуо. Более конкретно в своих преданиях карабулаки-орштхоевцы называют своей прародиной местность Аьккха или Лам-Аьккха (Галанчожский район) или местность Балой-Лам и общество Балой (у озера Галанчож). Карабулаки отсылают нас к аккинцам, как к своим славным предкам, а в некоторых преданиях – как и к родственному себе обществу.
Западные карабулаки – Галай, именуемые в русской литературе галашевцами, происходят от чеченского тайпа Галай. Часть этого тайпа некогда переселилась в местность между верховьями Сунжи и реки Ассы из узкого ущелья в предгорья и на плоскость, основав селение Галашки.
Многие дореволюционные авторы подчеркивали этническое единство чеченцев и карабулаков. К примеру, П.Бутков называл последних «одноплеменцами чеченцев». Еще ранее близость чеченцев и карабулаков отмечали Гюльденштендт и С.Броневский (XVIII – нач. XIX в.).
Собственно к чеченцам карабулаков относили авторы XIX в. Ф.Розен, Норденстамм, А.П.Берже, У.Лаудаев и др. Так, Норденстамм сообщал: «Карабулаки же, ауховцы и качкалыковцы говорят наречиями чеченского языка». Барон ф.Розен считал, что чеченцы «разделяются… на общества под именем собственно чеченцев или мечигизов, качкалыков, мечиковцев, ауховцев и карабулак…»
По свидетельству Якоба Рейнеггса (1790 г.) ингушский язык отличается от языка карабулаков: «Приняв в рассуждение язык по справедливости можно заключить, что сии народы имели разное происхождение, ибо что ингуш говорит, того соседи его касты, разделясь с ним одною только небольшою рекою, не разумеют, а оба они не могут отвечать карабулаку его языком». Прав поэтому Е.И.Крупнов, когда он пишет, что «в научных кругах в настоящее время больше склонны относить карабулаков к чеченцам, не отрицая их близости к ингушам».
И только несколько авторов (Ч.Э.Ахриев, Н.Ахриев, В.Б.Виноградов, М.Мужухоев и др.) совершенно произвольно причисляют карабулаков к ингушам или говорят о них как о самостоятельной вайнахской народности.
Единственным языковедом, специально исследовавшим язык карабулаков-оршхоевцев, является М.Р.Овхадов. На основе полевых научных материалов он квалифицировал язык орштхоевцев как орштхойский говор галанчожского диалекта чеченского языка.
Таков примерный состав чеченского народа в его этно-локальном делении. Попытаемся теперь рассмотреть вопрос и его расселения, начиная с древнейших времен и до наших дней. Коснемся, прежде всего, ситуации расселения на южных границах этноса.
Новейшие исследования, посвященные вопросу древнейшей топонимики кавказских времен, указывают на значительно более обширную территорию, занимаемую ранее чеченскими племенами. По словам академика Г.А.Меликишвили, адыгейско-чечено-лезгинские племена «были распространены не только к северу от Главного Кавказского хребта, но, по-видимому, и к югу от него, в Закавказье и еще южнее». Другой грузинский ученый И.А.Джавахишвили установил, что «восточные провинции Восточной Грузии некогда были заселены чеченскими и дагестанскими племенами», а академик Н.Марр указывал на то, что хевсуры и пшавы являются «грузинированными племенами чеченского народа». Эту же точку зрения поддерживал востоковед А.Генко.
По мнению многих ученых, территория расселения проточеченских племен в древности тянулась от Дагестана до Сванетии, охватывая Северную и Южную Осетию, Балкарию, Карачай и горные районы Грузии. Следует отметить, что в топонимике этих территорий, а также некоторых других провинций Закавказья отложился значительный пласт чеченоязычных названий. Кроме того, чеченцы и ингуши в антропологическом отношении не отличаются от аварцев, андийцев, карачаевцев, осетин, балкарцев, части кабардинцев и горногрузинских этнографических групп, составляя вместе с ними кавкасионский тип кавказско-балканской, подрасы европеидной расы. Об этнической близости вайнахов, также и к осетинам, единстве их происхождения и даже о нахоязычности последних в прошлом, указывают многие исследователи.
В настоящее время граница Чечни на юге однозначна и определенна – это вершины Бокового хребта, являющегося ответвлением Главного Кавказского хребта.
Оплотом чеченского бытия были, однако, не только южные склоны Главного Кавказского хребта, но и пространства, лежавшие далеко к северу от него. Этимологический анализ сарматских этнонимов (авхеты, аккисы, арихи, гаргареи, гегары, кантики, саканы, туски, хой и т.д.), топонимов (Агар, Албат, Алушта, Арар, Берда, Атлам, Кхерч, Марта, Сюрень) и антропонимов (Ада, Ала, Анда, Боза, Хьайсар, Мада, Мути, Нана, Ваха, Хонахво-Къонахву), сделанный Якубом Вагаповым в опубликованной им работе «Вайнахи и сарматы» (Грозный, 1990), убедительно свидетельствует о том, что проточеченцы играли крупную роль в огромном сарматском мире, простиравшемся от Крыма и Дона на западе, Волги и Каспийского моря на востоке, Главного Кавказского хребта на юге. К выводу о том, что древние чеченцы были насельниками Крыма, пришел Ян Потоцкий, совершивший в 1797 г. путешествие на Кавказ. По его мнению, они покинули Крымский полуостров в I-IV вв. н.э. К.П.Потканов считал, что «нахчаматы» в те далекие времена жили к западу от Танаиса (Дона). Несомненно, важной была роль вайнахов и в аланском племенном союзе, переросшем в X-XI вв. в Аланское раннефеодальное государство.
В начале 40-х годов XIX в. недалеко от Пседаха, на его же аульном наделе царские власти, несмотря на протесты пседахинцев, поселили ингушей, основавших селение Кескем. Несколько позже, в 1847 г. здесь же возникли еще два хутора назрановских ингушей. В 1848 г. в Малой Кабарде, кроме собственно кабардинцев, было 166 дворов чеченцев (1,4 тыс. чел.) 104 ингушских и 64 кумыкских дворов.
Завершая описание расселения чеченцев в западной части края, необходимо добавить, что русскоязычные источники совершенно обоснованно включали Карабулак в состав Малой Чечни, выделяя лишь Галашевкое общество, и, таким образом, граница между Чечней и собственно Ингушетией определялась в тот период как средним течением реки Ассы или даже верхним течением Сунжи. Так сложились исторически границы расселения между двумя родственными народами, которые вместе с тем, не являлись пограничными рубежами.
Теперь перейдем к этнополитеской ситуации на северных границах Чечни. Прежде всего отметим, что некоторые ученые долго пытались убедить в том, что р.Терек издревле была естественной северной границей этнической родины чеченцев, за которой начиналась уже чужая земля, хотя река Терек не могла естественно, быть серьезным препятствием для расширения пределов нахчоевцев. Мы уже говорили выше, как Я.Вагапов путем этимологического анализа этнонимов, топонимов и антропонимов доказал наличие в древности нахоязычного элемента на огромных просторах от Терека до Кубани, Дона и Волги. О наличии автохтонного кавказского населения по обоим берегам Терека в конце каменного и начале бронзового века свидетельствует видный археолог Е.И.Крупнов.
Конечно, в период великого переселения народов и, особенно в эпоху монгольского нашествия чеченцам, как, впрочем, и другим кавказским горцам, не раз приходилось покидать предкавказские степи или же подчиняться более сильным пришельцам. Но вне всякого сомнения то обстоятельство, что пространства, лежавшие к северу от Терека и называемые чеченцами «Гарман аре» (т.е. необозримой степенью) и получившие во 2-й половине XIX в. название Ногайской степи, во все времена входили в зону жизненных интересов чеченского народа. Как отмечает профессор Хаджи-Мурат Ибрагимбейли, земли за Тереком «веками использовались в скотоводческом хозяйстве горцев».
В современной исторической науке утвердилось мнение о том, что, в период татаро-монгольского нашествия чеченцы покинули равнины к северу от Терека и даже Сунжи и бежали в горы. Нисколько не оспаривая факт их отступления вглубь горных теснин, нельзя не сказать о том, что такая упрощенная и односторонняя интерпретация демографических процессов, имевших место в Чечне в монгольский период, далеко не соответствуют исторической действительности. Более того, искажение чеченской истории касалось не какого-то определенного периода, а носило постоянный и глобальный характер. Применительно к XIII-XVI вв. оно выражалось в попытках представить демографическую ситуацию в Чечне того периода таким образом, что в течение трех столетия чеченцы были совершенно оторваны от равнины, и что начало их реконкисты относится только ко 2-й половине XVI в. Одновременно обосновывалась идея о том, что появление русских каказов на берегах Терека, Сунжи и даже Аргуна предшествовало движению горцев с гор на север.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Пачи 9) Эсмурза 10) Той 11) Алихан. Легенду о происхождении фалханцев из Аки мы слышали еще от одного из местных стариков (79 лет); он же сообщил, что жители Бейни – выселенцы из Фалхана; переселение в Бейни произошло лет 200 назад» (Семенов, 1963:67).